А умрет - и на луга Свароговы идет, а там Перуница речет: "То ведь никто иной, а Рус-герой, а не Грек и ни варяг, а славный роду славного. И он идет вослед за пением Матеревым, Матери Всех Наших, на луга твои, Свароже великий!"

И речет ему Сварог: "Иди, сыне мой, к красе этой вечной и там узришь ты своих деда и бабку. А они-то в радости и веселии тебя узрят! Плакали они много доныне, а теперь им будет возрадоваться о жизни твоей вечной до конца концов." А краше того, что там, мы не ведаем.

Как воины ясные, цель у нас иная, не как у Греков - и слава у нас иная. И так дойдем до Рая нашего и узрим цветы прекрасные и деревья, и луга. И нам свивать снопы, на полях тех жито убирать и ячмень веять, и пшено-просо собирать в закрома Сварожьи. То ведь богатство иное! - потому как земное было во прахе и болезнях, и страданиях, - и да будут мирными дни его вечные.

А мы остаемся на месте его и бьемся сурово, и падем со славою; туда пойдем, как тот.

Вот ведь Матерь Всех бьет крыльями по бокам своим обапол, как возжженная сияет светом нам. И всякое перо иное: красное, синее, голубое, желтое и серебряное, золотое и белое. И Она ведь сияет как Солнце-Царь умеет и вокруг идет посолонь. Она ведь светит семью красами, которые заветом о Богах наших стали. А Перун, Ее узрев, гремит в небе ясном. Она ведь - наше счастье, и так нам надобно всю силу отдать, чтобы мы увидели то же и отсекли старую жизнь нашу, от новой, как рубят дрова в доме огнищанина простого.

Матерь Слава бьет крыльями о полы, и идем под стяги наши, а они ведь - Стяги Ясные.